Каждый Пурим у могилы доктора Баруха Гольдштейна происходит одно и то же: ЦАХАЛ объявляет ее «закрытой военной зоной», чтобы жители Кирьят-Арбы не смогли отдать дань памяти человеку, спасшему их пятнадцать лет назад.

У закрытых военных зон может быть только одно предназначение – защищать евреев. Но кого интересуют законы, когда речь идет о Барухе Гольдштейне и о доступе евреев к его могиле в Пурим?

А тем временем неподалеку арабы устроили погром в Пещере Патриархов и порвали священные еврейские книги.

Как мы уже не раз отмечали, израильская операция в Газе существенно подняла популярность ХАМАСа. И неудивительно: ЦАХАЛ не атаковал гражданское население, Иран заплатил за поврежденные дома, а сами жители Газы оказались в центре мирового общественного мнения.

Согласно опросу общественного мнения палестинцев, рейтинг Исмаила Хании после израильской операции в Газе поднялся с 38 до 47 процентов, причем как в Газе, так и на Западном берегу. Еще более популярен террорист номер один в «Танзиме» Марван Баргути, которого Перес обещал помиловать. Баргути для палестинских избирателей сочетает все возможные плюсы: он и неумолимый борец с Израилем в духе «ПИД», он не ведает коррупции, столь характерной для ФАТХа (в тюрьме брать взятки довольно сложно), и ему безразличен религиозный экстремизм в духе ХАМАСа.

Палестинское общественное мнение не хочет ни Израиля, ни проблем. Когда Израиль не причиняет им проблем, они с удовольствием голосуют за ХАМАС. Если бы Израиль открыл пропускные пункты и пустил в Газу обещанные 5,2 миллиарда помощи, ХАМАС бы сразу же выиграл выборы.

Впрочем, есть выборы, нет выборов, ХАМАСу это безразлично. В правительстве ХАМАС или в оппозиции, у него все равно сотни тысяч активных сторонников, чего достаточно для террористической войны с Израилем.

Мир до сих пор обсуждает политкорректность расовой дифференциации в аэропортах, а израильская полиция уже давно хорошо знает, как выглядит террорист – как араб.

В иерусалимском районе Писгат-Зеев полицейским показалось подозрительным, как выглядят двое арабов. Они решил их обыскать и нашли военный нож, с помощью которого арабы собирались учинить вендетту на еврейском празднике.

Поскольку у арабов нет «крови на руках», их скоро отпустят, и для своих соотечественников они станут героями.

«Ликуд» и «Кадима» снова обвинялись взаимными обвинениями. На этот раз каждая сторона обвиняет другую в отказе от предвыборных обещаний и предательстве национальных интересов.

Узость коалиции лишь добавляет ситуации непредсказуемости. Либерман, которого портфель министра иностранных дел неумолимо тащит влево, скорее всего, склонится к «Кадиме» и мирному лагерю. Уголовные обвинения также сыграют свою роль, и он пойдет на компромисс с левым истеблишментом в обмен на гарантии безопасности.

Либерман может выйти коалиции в любое время. Так же как и Национальный союз, который все больше недоволен недостаточно правой позицией Нетаньягу по вопросу «нелегальных» форпостов.

Неудачи на иранском направлении тоже могут разрушить правительство Нетаньягу. Единственным выходом для него будет принять мирный процесс и привлечь к сотрудничеству «Кадиму». Или же он может переманить нескольких депутатов «Кадимы» теплыми министерскими местечками.

Ливни, обиженная на Нетаньягу за кражу ее победы, теоретически всего в двух голосах от кресла премьера. Нетаньягу пытается ее блокировать фактической отменой закона об импичменте. Есть и другие вопросы: поддержат ли Ливни все арабские партии, унизится ли она настолько, что воспользуется их поддержкой для свержения Нетаньягу.

Узкая коалиция может стать как довольно эффективным правым правительством, так и совершенно нефункциональным, если партия «Объединенный иудаизм Торы» продолжит ругаться с Либерманом, вынуждая его к союзу с Ливни. Нетаньягу не может себе позволить настроить против себя ни одного депутата коалиции, так что остается увидеть, парализует это его или сделает подлинно правым.

Ультралевая «правозащитная» организация под названием «Еш Дин» («Есть правосудие») подала иск прямо в Верховный суд – а на что хорошее она еще способна? На сей раз левые безумцы обвиняют свою страну в очередном жутком «военном преступлении» – а именно, в разграблении палестинских природных ресурсов.

Вы скажете, у палестинского народа таковых не водится? А вот и ошиблись. «Еш Дин» обвиняет израильские компании, добывающие строительный камень и гравий в Иудее и Самарии. Правда, рабочие места в израильском строительстве дают работу (а с нею и возможность жить) сотням тысяч палестинцев – но какой левый об этом думает?

Интересно, что стоит за таким странным иском. Похоже, что правозащитничков из «Еш Дин» волнует, что строительные компании вывезут из Иудеи и Самарии весь камень – так, что их любимцам нечем будет швырнуть в еврея*.

Уже второй крупнейший иск подан в израильский суд города Назарет. Арабы требуют от израильского правительства компенсацию в размере ни много ни мало 200 миллионов долларов за гибель множества членов клана Самони в ходе контртеррористической операции в Газе.

Арабы были сначала обстреляны в их доме в Зейтуне, затем в палаточном городке, в который они переехали.

Хотя израильский суд отклонит иск на том основании, что обстрелы были продиктованы военной необходимостью, уже сам факт принятия искового заявления к рассмотрению устанавливает крайне опасный прецедент.

Утверждая свою юрисдикцию по щекотливому вопросу компенсаций, Верховный Суд назначает себя ответственным за все израильские войны. Отныне судьи смогут наказывать правительство и военных командиров по собственной прихоти.

Суд рассуждает следующим странным образом: если Газа – просто враждебная территория, но не вражеское государство, право Израиля вести там войну юридически сомнительно. Таким образом, израильские суды в любой момент могут заставить собственную страну оплатить палестинские убытки.

Израильские жертвы террора не требуют возмещения ущерба в палестинских судах. Хотя год назад израильский Верховный суд постановил, что евреи могут предъявлять иски ФАТХу в израильских судах и получать компенсации за счет конфискации фатховских налоговых отчислений из Израиля, жертвам террора пока не было выплачено ни шекеля.

Израильский истеблишмент ограждает Палестинскую автономию от разорительных судебных процессов*.

Если вам, читатель, до сих пор не встало поперек горла государство, которое запрещает строить новые частные больницы и отказывает в выдаче лицензий на частные электростанции, то душе вашей, возможно, принесет успокоение Банк Израиля – которому по определению полагается быть оплотом свободного рынка.

Итак, глава Банка Израиля предъявил народу свою антикризисную программу. А состоит она из следующего:

- массивные правительственные инвестиции в инфраструктуру, прежде всего в железные дороги (доказавший свою полную ошибочность рецепт Кейнса времен Великой Депрессии). Почему государство должно расточать ресурсы на то, что частные инвесторы считают невыгодным?

- улучшение образования (дело благое, однако лучшие ученики вольются в экономику лет через десять – таким образом, нынешнему кризису данная мера поможет как мертвому припарка);

- и наконец, увеличение срока выплаты пособий по безработице (налогоплательщики, таким образом, превратятся в дойных коров и станут содержать громадную армию безработных).

Израиль не может заимствовать огромные средства, как это делает Америка – потому, что доллар является резервной валютой, а родимый шекель пока, к сожалению, нет. Стэнли Фишер наметил вложить в инвестиционные программы всего лишь 1,2 миллиарда долларов – смехотворно мало для спасения экономики.

Рецепты решения проблемы безработицы в Израиле на самом деле весьма несложны. Нужно сделать следующее:

- депортировать полтора миллиона мигрантов, которые отнимают у евреев рабочие места;

- полностью запретить доступ на израильский рынок труда палестинским рабочим;

- ограничить пособия по безработице двумя месяцами так, чтобы люди шли на любые рабочие места;

- снять минимальный предел заработной платы, чтобы позволить евреям конкурировать с арабами в низкооплачиваемых секторах экономики, где арабы сейчас работают без оформления по ставке ниже минимальной;

- запретить деятельность профсоюзного спрута «Гистадрут» и полностью демонтировать уродливую бюрократическую машину*.